Originally the text was published in the magazine of the Ural journalists “FAX” in its first issue for 2011, dedicated to 75th anniversary of journalistic education in the Ural. Now you can read it below.
Carabela Squadron press centre
Vladislav Krapivin, 1961.
I believe, that Vladislav P. Krapivin, a graduate of 1961, does not need to be introduced. A great number of youngsters have been brought up by his books. Our life is enriched with wonderful characters from his stories who we want to be like – Yegor Petrov, Seryozhka Kakhovskiy, Slavka Slovutskiy, Zhen’ka Mezentseva…
We discover new worlds, which lie on other faces of the Great Crystal, dreaming to travel to uninhabited places. It is quite difficult to imagine that he spent the days of his youth at the same place where we live our everyday life as students – in the classrooms of our alma mater the Ural State Gorky University. One day Slava Krapivin, a tenth grade pupil, like many of us, came to Sverdlovsk to enter the faculty of journalism…
– Vladislav Petrovich, please tell us why you chose the Faculty of Journalism at URGU?
– A hand of fate! It was the choice of fate, not my choice. Initially, I had a desire to go to the Naval Academy, but doctors were all against it saying that I was not as strong… Then my mother advised me to follow the way of my parents and enter Teachers’ College. I liked to spend much time with children and decided that it might be interesting … I came to apply for Teacher’s College in the city of Tyumen. I wanted to enter the Department of Foreign Languages, but for some reason they ceased admission. I had a chance to be a student of the Philological Department but I did not want to because my elder sister was a philologist and she was suffering from having to check hundreds of copybooks all the time. And then I thought – why not to make a bolder move and come closer to real Literature? And I left for Sverdlovsk. The more so, it was not so far away, only in 300 miles from Tyumen … I did not have much hope for I had four C grades in the certificate for all Mathematician sciences and for Geography for some unknown reason. Although, of course, I knew Geography!
The time was different. Nowadays people should be cunning, use diplomacy, and think hard what way to choose… And at the time of my youth everything was simple! I arrived, filled up an application form and got a receipt. Then I arrived once again, passed all exams and that was all!
– Was it difficult to pass the exams?
– Yes, it was. But I was well prepared. The school I went to was really remarkable and my sister helped me with the Russian Language and Literature. I passed the exams with excellent marks and it was enough to be admitted.
– Was there any creativity contests at that time?
– As such, there were no contests, but it was encouraged if we handed over published works. I had some of them but they did not play a special role. I wrote an excellent essay and got an excellent mark in Russian Grammar as well. And that was more important. After that I was regarded as a promising student. And then I passed all the other subjects with the same excellent results, and even Geography, in spite of C grade at school!
– The geography was compulsory for the Faculty of Journalism?
– Yes, it was. We had to pass five exams total – Composition, Russian, History, Geography, and Foreign Language. There was nothing strange about it. We were required to have good knowledge of school subjects. We did not hire any tutors or coaches. Everybody was honest. If you had certain level of knowledge and successfully passed exams, you are admitted.
– Vladislav Petrovich, what subjects were not easy to master when you were a student?
Vladislav Krapivin: «The main thing was – not to be lazy!»
– Military Arts! We had a military training department. We were taught to be gunners and for this it was required to know Math’s. And I was a know-nothing in the subject! And the subject was difficult for all of us.
Now the students of the Faculty of Journalism are taught Math’s for one semester … It would have been strange then! We were studying Arts and nobody taught us Mathematics!
And the rest of the subjects were all humanities. We liked Literature, and we studied the complete cycle of it starting from the ancient times and finishing by the modern ones. History, too … and special subjects, and the practice of journalism – everything was very interesting! It was exciting to study the history of journalism, style, and to do newspapers.
– What subject did you find the most interesting?
– Not so much the subject as the teachers. We had a great teacher in Stylistics – Pavel Akimovich Vovchok. A veteran of war, without one arm, he was an amazing man – very cheerful and viable. He knew Stylistics very well and taught us through all sorts of vivid examples … And the main thing – he was a kind-hearted man! There were legends about him that for all the time of his teaching he put a poor mark only once in his life!
The student was not at all prepared sitting at the desk not uttering a word! Pavel Akimovich said: “Well, read half a page of the text, and retell it in your own words!”
But that scholar could not do even that! Pavel Akimovich apologized and sent him to get ready at home … Of course he was really fond of! In general we had very good teachers. I remember Julia M. Stadler, a teacher of German. I was good at German, I was able to read books. Now, probably, I have forgotten everything. But at the time I was able. By the way, for the first time I read the fairy tale “Pinocchio” in German. It was not published in Russian then. I found it in a foreign department of a bookshop, bought it and galloped over the book as if it was in Russian …
– The faculty of Journalism has always been famous for its extra-curriculum activities. What did you do except for studies?
– We thought that the students of the Department of Journalism were the merriest, jolliest, busiest and the wittiest students of all. Now I think that other faculties must have had some interesting activities as well. Except for the studies we had kolkhoz.. We went to virgin lands ..Besides we had holidays during which we went travelling. We gathered together, took tents and set off! We did not spend much money on that…
– Did you have an opportunity to study and work in the newspaper at a time?
– Yes, I did! It was a common practice, it was considered a worthy business … Students at other departments went to unload cars at the railway station if they wanted to make some money. Ha! Journalists will never have to unload cars, because they can work for a newspaper! And they can live for a fee! We were able to earn quite good money. Sometimes I earned enough to help my mother in Tyumen.
– How did the teachers feel about the fact that you worked and sometimes missed your classes?
The first wall newspaper of the squadron San’ka the Baby Tiger
– We did not miss! We did correspondent job, taking interviews, writing news reports after studying… And it was approved and taken into consideration as merits. I remember in a printing house, which now belongs to “Uralskiy Rabochiy”, in a hallway there was a box office. I came to get money for several publications … And behind me in a queue there was our teacher, Boris Pavlovsky, Art Critic. He looked over my shoulder into the roll and said, “Wow!” The main thing was – not to be lazy!
– Vladislav Petrovich, right after your graduating you created “Carabela”. Did you have to balance your work with Carabela?
– I was employed by the newspaper “Vecherka,” then I worked at “Uralsky Sledopyt”. There I worked until the end of 1965, and my work at Carabela started back in 1961. I was Head of Literary Section at “Sledopyt”. The work was very creative. I managed to do everything – to study, work at the newspaper and run Carabela…
– Currently graduate students often have problems: when they start to work they begin to miss their studies …
– It depends where you work. Being a freelance correspondent for the newspaper does not mean that it is necessary to skip classes. You study in the morning and then you go to work, meet people, do an assignment … A topic matters too. For example, to go to a factory during working hours is not appropriate. To go to cover some activities in the city – competitions, premieres – which take place in the late afternoon is quite all right, and a student can make it. Students can make reports on urban affairs, write satires…
Everything depends on a person. If he wants to study and work at the same time, there is always time and an opportunity.
I can share my experience. In the early sixties I had a niece who was a third form schoolgirl, Irina Chesnokov, later Hanhasaeva. She studied Journalism as well. She brought her classmates, friends in the yard when she came to see me… Gradually we made up a group. We gathered together, sat in the attic, on the edge of the forest, in the yard. We were engaged in different things. We went to the woods, hiked, played games, made movies with an amateur camera. That was right at the beginning of creating a squadron. As you can imagine, that “work” did not imply that it was necessary to miss work. Moreover, the work at “Sledopyt” was flexible – I could come at an editor’s office early in the morning or at lunch-time. Sometimes I did not come at all if there were no important things to do at the office. The main thing was to deliver the material in time. And you could prepare it in the evening, during the day, at home or any other place.
By 1964, the squad began to take shape of an organization rather than as a yard companionship. That was the time when we started to arrange first organized trips, created the first flag, bought the first horn, and established first chapters of the Charter. In 1965, the magazine “Pioneer” gave us a certificate accrediting us as a pioneer team. A uniform was approved … a special uniform for squads. We had black shirts, the color of the ribbons for sailors … In fact there was no alternative in the shops at the time.
So I did not have to choose between work, squadron and my studies … Everything went really smooth.
– Let’s come back to your life at the faculty. Did you have practical training every year?
– During the first courses it was quite easy. We had to prepare a number of materials and we did not have a fixed period of time for that. After the third year of studying we had practical training for a month. All my groupmates left for different cities. I was sent to “Poligrafmash” plant in Leningrad. They had a large-circulation newspaper at the plant. The training was as simple as an ABC. That was a weekly newspaper. I had to write a couple of texts to be published. We practiced together with Slava Shibayev – who later became a famous writer. We loved writing and the assignment was not difficult for us. Thus a trip to Leningrad was a mere joy for both of us.
Vladislav Krapivin practical training in Moscow
A year later, I was sent for practical training at “Komsomolskaya Pravda” in Moscow. Apparently, I was regarded as a promising author by the authorities. I had a great time at “Komsomolskaya Pravda”! I got into studying youth department and worked together with Sima Soloveichik. This is a well-known educator, one of the founders of the so-called pedagogy of cooperation, an author of educational books. Then it was thought that if a person practicing at the central newspaper printed at least some information, he would be “ahorse”! I managed to publish an essay about a pioneer leader and a report on the school year. And came back to Sverdlovsk as a winner.
What else was special about the Department of Journalism? Much attention was paid to the creative side, i.e. to what you write and how well you can do it, where your works are published, and how you are treated by those editors’ you work with. It really helped. At that time I was a freelance correspondent of the newspaper “Vecherny Sverdlovsk” and had some publications in the newspaper “Na smenu!”.
And for the first time in the year, when I was graduating the University, in 1961, we were encouraged to write a creative graduation thesis. Until then we were supposed to write a diploma work on boring topics, such as “The role of the Party organization of the Ulyanovsk region in the coverage of the seed company in the newspaper “Ulyanovskaya Pravda”. Imagine you have to gather some scarce facts and choose some related official words. It was so dull! And now – we can choose a theme by ourselves! A review in the newspaper. a report, a sketch … I came to my supervisors Valentin A. Shandra, Boris V. Pavlovsky, and Yevgeny G.Ananiev (Sherman in common parlance) . Sherman also worked for “Sledopyt”, and he volunteered to be a curator of my diploma. I wrote about my essays and short stories. The theme was “Essays and short stories in newspapers and magazines.”
By the early March, I passed all the materials, and with my course mate Slavka Shugaev defended a diploma on March 16. For the first time in the history of the University – so early no one had ever before defended thesis! It was very interesting to work on your own topic- I felt that I was working on something creative. Besides, I went to Sevastopol, and wrote the essay about the trip, “The sun over the sea” and it was also included in the diploma. Then it became a part of Collected Works … We finished our work while other students were choosing their topics. I had some time before State Exams and I did not think for long what to do. Well, I was at “Vecherka” for practical training and I decided to remain on the staff.
“Vecherny Sverdlovsk” (Vecherka for short) was my first journalist cradle. I worked there at the Department of National Economy and at the Department of Propaganda … But I felt uneasy and unsatisfied, and my bosses knew it. I wanted to write stories, not reports on the economy and party conferences. Seeing my cravings, by the decree of the regional party committee I was transferred to “Sledopyt.” It was impossible to quit on your own initiative, but it was possible to have a transfer by professional necessity.
– Can you tell us about the influence of your education on your life?
Vladislav Krapivin: «My studies at university were a good basis for future work»
– My studies helped me a lot! They were a good basis for future journalistic and literary work. It was a serious school of Literature: we got knowledge of literature, knowledge of the classics, language proficiency, stylistics – all that we mastered in the course of study. It was a real humanitarian basis! Well, what was I after the tenth grade of secondary school? And who did I become after the fifth year at university? It’s like apples and oranges!
In addition, it gave me a sense of student life, student companionship, a special atmosphere of youth. Our course was on friendly terms with everybody! We made trips to virgin lands, leading an active life … And our course was pretty oppositional in terms of ideology, because just in 1958 we were facing scandals about “Doctor Zhivago.” When students of Literature Institute were waving posters with slogans condemning Pasternak as a renegade and retrograde, none of us supported them. We said politely, clearly, and calmly: “We can not justify Pasternak, of course, but we cannot make any judgments about his novel, let us read it first.” It would be a savage to speak as weavers at meetings: “We did not read the novel, but we condemn it!” We allowed ourselves bold actions and statements, but there was nothing criminal about it and nobody touched us for that.
Were there some interesting events at the Faculty?! It is difficult to single out something! In general, it seemed that all life was bright and amazing. There were beautiful wall newspapers. For one night, we managed to release a paper on 20 sheets of Whatman! And then we hung it in the lecture room, and, instead of lecturing, the teacher was reading the newspaper! He was walking along it, and we were having fun … We made speeches, had amateur concert parties, took part in joint activities. And a trip to Leningrad was an outstanding event! There were debates, festivals. We had an educational newspaper called “The Soviet Journalist”, and “Ural University” newspaper. It was a full swing of life!
Prepared for publication by Jana Belotserkovskaya, a graduate of «Carabela» and the Department of Journalism at UrGU
Press center thanks Yuri Badeikin for his assistance in making photos
Translated from Russian by Marina Ivanova
Этот текст был впервые опубликован в журнале уральских журналистов «ФАКС» в первом номере за 2011 год, посвящённом 75-летию журналистского образования на Урале. Представляем его вашему вниманию.
пресс-центр отряда «Каравелла»
Владислав Крапивин, 1961 год.
Владислава Петровича Крапивина, выпускника 1961 года, представлять, я думаю, не надо. На его произведениях выросло уже несколько поколений детей. Со страниц его книг в нашу жизнь приходят удивительные герои, на которых мы хотим быть похожими – Егор Петров, Серёжка Каховский, Славка Словуцкий, Женька Мезенцева…
Мы открываем для себя удивительные миры, находящиеся на других гранях Великого кристалла, и мечтаем попасть в безлюдные пространства. Трудно себе представить, что его юность прошла там же, где сейчас проходят наши студенческие будни – в тех самых аудиториях. Когда-то десятиклассник Слава Крапивин, так же, как и многие из нас, приехал в Свердловск, чтобы поступить на факультет журналистики…
– Владислав Петрович, расскажите, почему Ваш выбор пал именно на факультет журналистики УрГУ?
– Рука судьбы! Это был выбор судьбы, а не мой выбор. Изначально у меня было желание пойти в морское училище, но врачи не пустили – сказали, дохлый слишком… Тогда мама посоветовала идти по стопам родителей и поступать в педагогический институт. Я прикинул – с ребятами я любил возиться, и, может быть, это будет интересно… Я пришёл подавать документы в пединститут города Тюмени. Я хотел пойти на «ин.яз.», но туда почему-то не принимали документы. А на филологический я не захотел – видел, как старшая сестрица мается с проверкой тетрадей. И тут я подумал – а почему бы не сделать более смелый шаг и не приблизиться к настоящей литературе? Поеду-ка я в Свердловск. Не так уж далеко, 300 верст… Попытаюсь поступить. Ехал без особой надежды, у меня четыре тройки было в аттестате. По всем математикам и почему-то по географии. Хотя географию я знал, конечно!
Но времена были совсем другие. Сейчас надо извиваться, ворочаться, смотреть, какими путями поступить… а тогда всё было просто! Приехал, сдал документы, получил расписку. Потом приехал снова, сдал экзамены. И всё!
– Сложные были экзамены?
– Сложные, конечно! Но и подготовка у меня была хорошая. Школа была сильная, да и сестра – педагог, по русскому и литературе готовила. Поэтому экзамены я сдал все на «отлично»! И этого было вполне достаточно, чтобы меня зачислили.
– В то время творческий конкурс уже был?
– Как такового конкурса не было, но поощрялось, если сдавали напечатанные работы. У меня были какие-то чахленькие, но это особой роли не сыграло. Сыграло роль то, что я сочинение написал на «отлично» и русский устный тоже отлично сдал. На меня уже после этого смотрели, как на перспективного товарища. Ну, и потом я сдал так же остальные предметы, и даже географию, не смотря на школьную тройку!
– На журфак надо было сдавать географию?
– Да. А всего пять предметов надо было сдавать – сочинение, русский, историю, географию, иностранный. Но всё это было вполне нормально – знания требовались на уровне школьной программы. Никаких репетиторов не требовалось. Всё было честно: если ты обладаешь знаниям и всё успешно сдаешь, ты поступил.
– Владислав Петрович, какие предметы во время учёбы были сложными для Вас?
Владислав Крапивин: «Главное было – не лениться!»
– Военное дело! Мы обучались на военной кафедре. Там учили на артиллеристов и требовалась математика. А я же в ней ни бум-бум! И для всех нас она была очень трудной.
Вот сейчас на журфаке в течение семестра преподают математику… А тогда это показалось бы дикостью! Гуманитарии же мы, какая нам математика!
А остальные предметы все были гуманитарные. Литература нам нравилась, мы изучали её с древней до современной. История тоже… И спецпредметы, и практика журналистская – всё это было очень интересно! Интересно было изучать историю журналистики, стилистику, делать газеты.
– Какой-то предмет можете выделить?
– Даже не столько предмет, сколько преподавателя. У нас был великолепный преподаватель по стилистике Павел Акимович Вовчок. Ветеран войны, без одной руки. Он был удивительным человеком – очень весёлым, очень жизнерадостным. Стилистику он знал отлично и учил нас на основе всяких ярких примеров… И главное – он был добрейшей души человек! Про него ходили легенды, что он за всё время своего преподавания поставил только один «неуд»!
Причём студент был вообще не готов – сидит и не может двух слов сказать! Павел Акимович говорит: «Ну, прочитайте вот эти полстраницы и перескажите мне их своими словами!»
И даже этого не мог сделать этот эрудит великий! Павел Акимович извинился и отправил его готовиться… Его, конечно, все очень любили! Вообще у нас преподаватели были хорошие. Немецкий вела у нас Юлия Михайловна Стадлер. Я неплохо подучился немецкому, даже книги мог читать… сейчас, наверное, забыл уже всё. Кстати, интересно, что сказку «Пиноккио» я впервые прочитал на немецком языке. Тогда на русском она не издавалась. Я её увидел в иностранном отделе, купил и проглотил, как на русском…
– Факультет журналистики всегда славился своей внеучебной жизнью. Чем Вы занимались кроме учёбы?
– Про себя, про наш факультет, мы всегда думали, что мы самые весёлые, активные, остроумные… но у других факультетов, наверное, тоже была активная внеучебная жизнь. Кроме учёбы у нас был колхоз. Ещё ездили на целину… Были каникулы, куда-то с ребятами ездили. Собирались, брали палатки, и в путь! Это не требовало каких-то больших затрат…
– Была ли у Вас возможность совмещать учёбу и работу в газете?
– Я сам совмещал! Это было принято, это считалось достойным делом… Если на других факультетах хотели подзаработать, шли вагоны разгружать. Ха! Зачем журналисты пойдут разгружать вагоны, когда есть газеты? Можно прожить на гонорар! Мы жили так, что я иногда даже маме деньжат подкидывал в Тюмень.
– Как преподаватели относились к тому, что Вы работали и иногда пропускали пары?
Первая стенгазета отряда Тигрёнок Санька
– А мы не пропускали! После учёбы идёшь по корреспондентским делам, берёшь интервью, пишешь репортаж… И это одобрялось, даже принималось во внимание, как заслуги. Я помню, в Доме печати, где сейчас «Уральский рабочий», в коридоре была касса. Я стою – получаю деньги за несколько публикаций… А за мной в очереди наш преподаватель-искусствовед Борис Васильевич Павловский. Заглядывает мне через плечо, смотрит в ведомость и говорит: «Ого!» Главное было – не лениться!
– Владислав Петрович, сразу после окончания вуза Вы создали отряд «Каравелла». Приходилось отряд совмещать с другой работой?
– Я работал в «Вечёрке», потом перевёлся в «Уральский следопыт». Там я работал до конца 1965 года, а отряд начинался ещё в 1961. В «Следопыте» я был зав. литературным отделом, работа эта была очень творческая. Совмещать получалось всё – и учёбу, и работу, и отряд…
– У нынешних студентов-старшекурсников часто возникает проблема: начиная работать, они пропускают учёбу…
– Это ведь смотря, где работать. Быть внештатным корреспондентом газеты – не значит, что надо пропускать занятия. Поучился, а потом идёшь по заданию, с кем-то встречаешься… Ещё от темы многое зависит. Например, на завод идти в рабочее время – неудобно. А идти освещать какие-то мероприятия городские – конкурсы, премьеры – это всё ближе к вечеру проходит, и можно везде успеть. Репортажи по городскому хозяйству можно делать, фельетоны писать…
Всё зависит от человека. Если он хочет совмещать, он найдёт время и возможности.
Могу поделиться своим опытом. В начале шестидесятых у меня была племянница-третьеклассница Иринка Чеснокова, позже Ханхасаева. Она, кстати, потом тоже училась на журфаке. Она стала приводить ко мне одноклассников, друзей по двору… Постепенно сколачивалась группа. Собирались мы когда угодно. Сидели на чердаке, на опушке леса, на дворе. Занимались мы с ними разными делами. Ходили в лес, в поход, игры устраивали, киносъёмкой любительской камерой занимались. Это и было началом отряда. Как вы понимаете, такая «работа» вовсе не подразумевала, что надо пропускать работу. Тем более, что работа в «Следопыте» была очень свободной – я мог пойти к девяти утра, а мог пойти к обеду. Мог вообще не пойти, если в редакции не было важных дел. Там было главное – сдать вовремя материал. А готовить ты мог его вечером, днём, дома, где угодно.
К 1964 году отряд стал формироваться именно как организация, а не как дворовая компания… Начались первые организованные походы, появился первый флаг, первый горн, первые элементы устава… И в 1965 году журнал «Пионер» выдал нам удостоверение, что мы пионерский отряд. Стала появляться форма, устав… Тогда как раз утвердили новый образец формы, и в том числе формы для спецотрядов. Рубашки у нас были чёрные, как ленточки моряков… А на самом деле, просто других в магазинах не было.
Так что мне не приходилось выбирать между работой, отрядом, учёбой… Всё как-то само по себе улеглось.
– Давайте вернёмся к Вашей жизни на факультете. У Вас каждый год была производственная практика?
– На первых курсах она была очень необременительная… просто надо было сдать несколько материалов. По-моему, на неё даже не выделялось какого-то особого времени. После третьего курса уже была месячная производственная практика. Все мои одногруппники разъехались по разным городам. Я оказался в Ленинграде на заводе «Полиграфмаш». Там выпускалась многотиражка этого завода. Практика была – не бей лежачего. Эта газетка выходила раз в неделю, надо было напечатать там пару материалов… С нами тогда ещё был Слава Шибаев, в будущем – известный писатель. Были мы люди «пишучие», большим трудом не считали написать несколько материалов, и поэтому ленинградская поездка была для нас сплошной радостью.
Владислав Крапивин на производственной практике в Москве
Через год меня отправили на практику в «Комсомолку» в Москву. Видимо, я уже начальству приглянулся, как перспективный автор. В «Комсомолке» было вообще очень здорово! Я попал в отдел учащейся молодёжи. Работал вместе с Симой Соловейчиком. Это очень известный педагог, один из создателей так называемой педагогики сотрудничества, автор педагогических книг. Тогда считалось: если человек, попавший в центральную газету на практику, напечатает хоть какую-нибудь информацию, он уже «на коне»! Я ухитрился напечатать очерк о пионервожатом, репортаж об учебном годе. И приехал триумфатором.
Что ещё характерно было на журфаке? Большое внимание уделялось именно творческой стороне – тому, что ты пишешь, как ты пишешь. Где тебя печатают, как к тебе относятся в тех редакциях, где ты работал. Это очень помогало. Я тогда был внештатным корреспондентом «Вечернего Свердловска», печатался в газете «На смену!»…
И впервые в том году, когда я заканчивал, в 1961, разрешили творческие дипломы. До той поры полагалось писать дипломные работы на занудные темы, например «Роль партийной организации Ульяновской области в освещении посевной компании в газете “Ульяновская правда”». Вот сидят люди и уныло выковыривают эти материалы, пытаются сказать какие-то связанные слова. А тут разрешили – можешь выбрать тему! Рецензия в газете. Репортаж, очерк… Я подъехал к своим руководителям. У меня был Валентин Андреевич Шандра, Павловский Борис Васильевич, Ананьев Евгений Григорьевич (Шерман в просторечии)… Шерман тоже был из «Следопыта», и он вызвался быть руководителем моего диплома. Я писал о своих очерках и рассказах. Тема звучала «Очерки и рассказы в газете и журнале».
Уже к началу марта я сдал все материалы, и со своим однокурсником Славкой Шугаевым 16 марта защитили дипломы. Впервые в истории университета – так рано никто до нас их не защищал! Просто очень интересно было работать – я чувствовал, что работаю над чем-то творческим. В Севастополь я ещё съездил, и очерк о поездке «Солнце над морем» тоже вошёл в диплом. Потом он даже в собрание сочинений вошёл… В то время, как некоторые коллеги по курсу ещё выбирали себе тему. До ГОСов ещё много времени – куда мне деваться? Ну, я как был на практике в «Вечёрке», так и остался у них в штате.
«Вечерний Свердловск» – первая моя журналистская колыбель. Я там работал в отделе народного хозяйства, в отделе пропаганды… Но чувствовал я себя неуютно, и мои начальники это понимали. Я хотел писать рассказы, а не репортажи о народном хозяйстве и партийных конференциях. Видя мою тягу, меня указом Обкома партии передвинули в «Следопыт». Просто так уволиться и уйти было нельзя, но всё оформили так, что я перешёл по работе.
– Можете рассказать, чем учёба помогла в жизни?
Владислав Крапивин: «учёба создала базу для будущей работы»
– Очень помогла! Эта учёба создала базу для будущей работы – журналистской, писательской… Ведь это же была серьёзная литературная школа: знания по литературе, знание классики, владение языком, стилистика – всё это мы получали в процессе учёбы. Это была настоящая гуманитарная база! Ну, кем я был после десятого класса и кем стал после пятого курса? Это же небо и земля!
Кроме того, это дало мне ощущение студенческой жизни, студенческого товарищества, особой атмосферы молодости. У нас был дружный курс! Были поездки на целину, активная жизнь… Причём наш курс был довольно оппозиционным в плане идеологии, ведь как раз в 1958 году начались скандалы с «Доктором Живаго». Когда студенты Литературного института размахивали плакатами, что они осуждают Пастернака – отщепенца и перерожденца, у нас никто не выступил. Мы вежливо, чётко, спокойно говорили: «Мы Пастернака оправдывать не можем, конечно, но чтобы иметь какое-то суждение о его романе, дайте нам сначала прочитать его». Это было бы дикостью говорить, как ткачихи на митингах: «Мы романа не читали, но мы осуждаем!» Мы позволяли себе смелые поступки и высказывания, и нас особо не трогали.
Были какие-то интересные события в жизни на факультете?! Трудно что-то выделить! Вообще, казалось, что вся жизнь была яркой и удивительной. Были прекрасные стенгазеты. В течение одного вечера мы умудрялись выпустить газету на 20 ватманских листах! И потом мы её вывешивали в аудитории, и вместо того, чтобы читать лекцию, преподаватель читал газету! Ходил вдоль неё, а мы развлекались… Были выступления, капустники, совместные мероприятия. А поездка в Ленинград – какое было яркое событие! Были диспуты, праздники. У нас была учебная газета, называлась «Советский журналист», и была университетская многотиражка «Уральский университет». Жизнь била ключом!
Подготовила к печати Яна Белоцерковская, выпускница отряда «Каравелла» и журфака УрГУ
Пресс-центр благодарит Юрия Бадейкина за помощь в подготовке фотографий
Translated from Russian by Marina Ivanova
